Село Переви было единственным населенным пунктом, который покинули российские военные, занявшие его после августовской войны 2008 года. С тех пор в жизни местного населения многое изменилось.
Мертвую тишину дворов в горном селе Переви сегодня лишь изредка нарушает блеяние ленивых овец. С тех пор как местные жители лишились пастбищ, им приходится держать скот исключительно в сараях и загонах. Два с половиной года назад российские военные ушли, однако под контроль грузинской стороны отошли далеко не все земли, которые раньше принадлежали жителям села.
"Вот то, что вы видите, – это и есть Переви, – разводит руками местный уроженец Амиран Шукакидзе. – 85 процентов территории нашего села остались там – наши леса, поля и пастбища, все, что считалось нашей собственностью".
"Там" – это по ту сторону административной границы. До осени 2010 года российское руководство категорически настаивало на том, что Переви принадлежит Южной Осетии, и отказывалось выводить оттуда свой немногочисленный военный контингент.
За то, чтобы вернуть Переви под контроль Тбилиси, боролось все западное сообщество. Название этого села во всех языковых вариациях звучало в ходе почти каждой встречи с представителями российских властей. В конце концов Москва уступила.
О том, что Переви когда-то находилось под контролем российской стороны, напоминает лишь жирная белая линия с надписью "Stop" на асфальте при самом въезде в село. Там когда-то находился пропускной пункт. Теперь российский флаг развевается неподалеку – примерно в 300 метрах на левой стороне горной речушки, – но по ту сторону условной границы с Южной Осетией.
"Наше положение ухудшилось, – жалуется Амиран. – Может, кто-то неправильно поймет, подумает, что мы рады были жить "под русскими", но когда они здесь стояли, мы могли пользоваться нашими землями, ходить туда и обратно. А сейчас мы заперты в селе. Наш единственный источник существования остался по ту сторону (этой границы)".
Лишившись пахотных земель и пастбищ, жители Переви стали уезжать. Около 75 семей уже покинули село, сказал мне Амиран. Многие из оставшихся – их чуть больше 130 – успели приобрести земельные участки в соседних деревнях и ждут, пока завершится строительство их новых домов.
Грузинские власти старались остановить отток местных жителей. После возращения Переви под их контроль село газифицировали. В центре села отстроили большое здание полиции. На средства нынешнего премьера, уроженца этого региона Бидзины Иванишвили крыши всех домов в селе были перекрыты заново, и оно "заиграло" зелеными и бордовыми цветами.
Схожая ситуация сложилась и в соседних поселениях, которые подконтрольны осетинской стороне. Правда, причина массового отъезда местных жителей там иная. Чаще всего люди уезжают, чтобы не потерять связи с родными и близкими, говорит житель села Кардзмани Давид Кутеладзе, ведь человеку с грузинским гражданством попасть, к примеру, в его деревню, невозможно. Туда пропускают только тех, у кого есть югоосетинские или российские паспорта.
"Вот недавно у нас одна женщина умерла, и внуки не могли на похороны к ней приехать. Если эта проблема каким-то образом будет решена, то никто уже не уедет, – говорит Давид. – А сейчас все едут в Сачхере, все там покупают земли, и если так продолжится, то через лет пять в селе, наверное, никого не останется".
Однако для жителей осетинских сел Кардзмани и Синагури административная граница вовсе не служит препятствием. Грузинский районный центр Сачхере продолжает оставаться для них городом, куда они ежедневно ездят за покупками, в больницы и школы на маршрутках и автобусах. Джава, и уж тем более Цхинвали, расположены слишком далеко, а Сачхере здесь, под боком, объясняли мне жители приграничья.
"Вот приезжаем мы в Сачхере, некоторые радуются: "Ооо, наши осетины приехали, наши осетины..." Я не чувствую, чтобы на нас смотрели как-то косо, ничего такого нет", - говорит жительница села Синагури Элина Джикаева.
Почти три десятка лет она проработала в сельской школе. Элина преподает химию и биологию. В ее школе два сектора – грузинский и русский. На грузинском отделении по-прежнему работают учителя из соседних грузинских сел.
Только вот количество учеников сильно сократилось, жаловалась мне Элина. Раньше в ее школе училось около трех сотен детей, сейчас – всего 18. В этом году в синагурской средней школе не будет "последнего звонка", все выпускники успели переехать в другие места.
"Дай бог, чтобы вернулась та жизнь, какой мы раньше жили! Сейчас у нас с простыми людьми тоже очень хорошие отношения, мы не делаем различий – это грузин, а это – осетин. Но все равно там, наверху, все не так получается..." – пожимала плечами Элина.
Говорили мы с ней в Переви. Она приехала туда на пару часов, чтобы повидать знакомых. А когда посиделки закончились, Элина смущенно извинилась за то, что пока не может ответить тем же за теплый прием. И ушла к себе домой – в соседнее село Синагури…
Мертвую тишину дворов в горном селе Переви сегодня лишь изредка нарушает блеяние ленивых овец. С тех пор как местные жители лишились пастбищ, им приходится держать скот исключительно в сараях и загонах. Два с половиной года назад российские военные ушли, однако под контроль грузинской стороны отошли далеко не все земли, которые раньше принадлежали жителям села.
"Вот то, что вы видите, – это и есть Переви, – разводит руками местный уроженец Амиран Шукакидзе. – 85 процентов территории нашего села остались там – наши леса, поля и пастбища, все, что считалось нашей собственностью".
"Там" – это по ту сторону административной границы. До осени 2010 года российское руководство категорически настаивало на том, что Переви принадлежит Южной Осетии, и отказывалось выводить оттуда свой немногочисленный военный контингент.
За то, чтобы вернуть Переви под контроль Тбилиси, боролось все западное сообщество. Название этого села во всех языковых вариациях звучало в ходе почти каждой встречи с представителями российских властей. В конце концов Москва уступила.
О том, что Переви когда-то находилось под контролем российской стороны, напоминает лишь жирная белая линия с надписью "Stop" на асфальте при самом въезде в село. Там когда-то находился пропускной пункт. Теперь российский флаг развевается неподалеку – примерно в 300 метрах на левой стороне горной речушки, – но по ту сторону условной границы с Южной Осетией.
"Наше положение ухудшилось, – жалуется Амиран. – Может, кто-то неправильно поймет, подумает, что мы рады были жить "под русскими", но когда они здесь стояли, мы могли пользоваться нашими землями, ходить туда и обратно. А сейчас мы заперты в селе. Наш единственный источник существования остался по ту сторону (этой границы)".
Лишившись пахотных земель и пастбищ, жители Переви стали уезжать. Около 75 семей уже покинули село, сказал мне Амиран. Многие из оставшихся – их чуть больше 130 – успели приобрести земельные участки в соседних деревнях и ждут, пока завершится строительство их новых домов.
Грузинские власти старались остановить отток местных жителей. После возращения Переви под их контроль село газифицировали. В центре села отстроили большое здание полиции. На средства нынешнего премьера, уроженца этого региона Бидзины Иванишвили крыши всех домов в селе были перекрыты заново, и оно "заиграло" зелеными и бордовыми цветами.
Схожая ситуация сложилась и в соседних поселениях, которые подконтрольны осетинской стороне. Правда, причина массового отъезда местных жителей там иная. Чаще всего люди уезжают, чтобы не потерять связи с родными и близкими, говорит житель села Кардзмани Давид Кутеладзе, ведь человеку с грузинским гражданством попасть, к примеру, в его деревню, невозможно. Туда пропускают только тех, у кого есть югоосетинские или российские паспорта.
"Вот недавно у нас одна женщина умерла, и внуки не могли на похороны к ней приехать. Если эта проблема каким-то образом будет решена, то никто уже не уедет, – говорит Давид. – А сейчас все едут в Сачхере, все там покупают земли, и если так продолжится, то через лет пять в селе, наверное, никого не останется".
Однако для жителей осетинских сел Кардзмани и Синагури административная граница вовсе не служит препятствием. Грузинский районный центр Сачхере продолжает оставаться для них городом, куда они ежедневно ездят за покупками, в больницы и школы на маршрутках и автобусах. Джава, и уж тем более Цхинвали, расположены слишком далеко, а Сачхере здесь, под боком, объясняли мне жители приграничья.
"Вот приезжаем мы в Сачхере, некоторые радуются: "Ооо, наши осетины приехали, наши осетины..." Я не чувствую, чтобы на нас смотрели как-то косо, ничего такого нет", - говорит жительница села Синагури Элина Джикаева.
Почти три десятка лет она проработала в сельской школе. Элина преподает химию и биологию. В ее школе два сектора – грузинский и русский. На грузинском отделении по-прежнему работают учителя из соседних грузинских сел.
Только вот количество учеников сильно сократилось, жаловалась мне Элина. Раньше в ее школе училось около трех сотен детей, сейчас – всего 18. В этом году в синагурской средней школе не будет "последнего звонка", все выпускники успели переехать в другие места.
"Дай бог, чтобы вернулась та жизнь, какой мы раньше жили! Сейчас у нас с простыми людьми тоже очень хорошие отношения, мы не делаем различий – это грузин, а это – осетин. Но все равно там, наверху, все не так получается..." – пожимала плечами Элина.
Говорили мы с ней в Переви. Она приехала туда на пару часов, чтобы повидать знакомых. А когда посиделки закончились, Элина смущенно извинилась за то, что пока не может ответить тем же за теплый прием. И ушла к себе домой – в соседнее село Синагури…
