Больше, чем выборы. С чем грузинская оппозиция идет на октябрьский «референдум»?

ПРАГА---Сенсации не случилось. Парламент Грузии вечером 28 мая преодолел вето президента и утвердил так называемый закон об «иноагентах». Происходило это на фоне не прекращающихся второй месяц акций протеста и резкой критики западных партнеров, которые расценивают произошедшее как отказ от евроатлантического курса Грузии. Теперь вся надежда и общества, и оппонентов власти на октябрьские выборы. Главный вопрос: сможет ли грузинская оппозиция конвертировать общественное недовольство в электоральный успех? Спросим у гостей Некруглого стола, грузинского политолога Гии Хухашвили и бывшего министра по вопросам евроинтеграции Алекси Петриашвили.

– Батоно Гия, в этой новой реальности с законом об «иноагентах» в стране стартовала парламентская кампания. Противников закона, как показывает грузинская улица, точно меньше не стало, но сможет ли оппозиция через несколько месяцев, в октябре, привести этих недовольных людей на избирательные участки и, как они говорят, оформить поражение правящей команды?

Гия Хухашвили: Я думаю, это вполне реально, потому что настроение у активной части общества совершенно однозначное. Так что я настроен оптимистически. Выбор грузинский народ сделал уже давно в том, что касается долгосрочного развития страны. Единственное, чтобы люди вышли и сделали выбор. Исходя из того, что сейчас выбор стал жизненно важным, скажем так, не между партиями, а между долгосрочным вектором развития страны, я думаю, что активность будет намного выше, чем на предыдущих выборах.

Дело в том, что людям, избирателям, уже давно не нравится власть, но и об оппозиции они не слишком-то высокого мнения. Но сейчас, исходя из этой довольно-таки драматической ситуации, не время выбирать между партиями. Эти выборы являются неким референдумом: куда страна вообще движется, и какое грядет будущее. Так что несмотря на то, что претензии к оппозиции есть и довольно-таки серьезные, народ все-таки будет голосовать. Я ожидаю где-то 65-70% активности, если что-то еще не случится, конечно, а это значит, что власть просто проиграет.

– То есть ваша формула – все, кроме «Грузинской мечты»?

Гия Хухашвили: Моя формула более радикальная, скажем так, я ее уже предлагал. Формула такая, что «Грузинская мечта» не должна получить ни один голос, потому что голос, отданный за «Грузинскую мечту» – это голос, отданный за предательство Родины. Так что я более агрессивно настроен, скажем так.

– И немножко идеалистически, наверное.

Гия Хухашвили: Ну конечно. Я не считаю, что так произойдет, но все-таки месседж, я думаю, правильный.

– Батоно Алекси, обстановка сейчас в Грузии довольно накалена. Вас самого задерживали в конце апреля на акции протеста. Западные партнеры перешли от слов к делу: Госдеп, например, уже объявил о визовых ограничениях для ответственных за подрыв демократии в Грузии. В заявлении секретаря [Энтони] Блинкена говорится, что санкции коснутся любого, кто подрывает демократические процессы и институты в Грузии, в том числе в преддверии, во время и после выборов. Это может отрезвить власти, убедить их провести честные и справедливые выборы в октябре?

Алекси Петриашвили: Что касается моего ареста, это, в принципе, было символично – на проевропейском марше из 100 тысяч участников шествия они… Я не знаю, но я думаю, что это неспроста.

– Как бывшего министра по евроинтеграции…

Алекси Петриашвили: Это было определенно символично, что бывшего министра по евроинтеграции задерживают на проевропейском марше. Но это было [ничто] по сравнению с тем, что случилось в следующие дни, чему способствовала и содействовала в первую очередь злополучная речь Бидзины Иванишвили 29 апреля. Ровно месяц тому назад Иванишвили выступил со своей известной речью, где он анонсировал полномасштабную атаку на гражданское общество, на оппонентов, на критиков, на свободные медиа, на неправительственные организации и выступил против наших международных партнеров. Вот с того дня мы стали свидетелями абсолютно брутальных, агрессивных выходок, нападения на гражданских активистов, лидеров оппозиционных партий и так далее – мы видели катастрофические кадры и фотографии.

Мы убедились в том, что режим Иванишвили в принципе уже ничего не освежит и не приведет в чувство. Они вышли уже на абсолютно другой вектор. Я считаю совсем не случайным отправку в Тегеран так называемого премьера – я подчеркиваю, так называемого премьера – на похороны президента и министра иностранных дел Ирана. Естественно, это было демонстрацией для наших международных партнеров изменения внешнеполитического курса.

Что касается санкций… Эти санкции, к моему большому сожалению, на протяжении вот этих пяти месяцев, как только они войдут в силу… Больше всего меня беспокоит пересмотр ежегодной государственной помощи со стороны Соединенных Штатов Америки для Грузии – это около 400 миллионов долларов. Это значит, что остановка этих программ, этих проектов коснется не только представителей правящей партии режима Иванишвили, а также очень-очень многих граждан. Это тысячи и десятки тысяч наших граждан. Это обязательно отразится и на экономике, это обязательно отразится на национальной валюте, которую еле-еле удерживают. Я считаю, абсолютно разделяю подход, что 26 октября будет референдумом. Или мы остаемся частью демократического сообщества и движемся в сторону Европейского союза, или мы – и я другого «или» не допускаю, потому что участие в выборах будет...

– Несмотря на то, что, как вы говорите, власть готова к силовому сценарию, вы все-таки надеетесь, что выборы будут честными, открытыми и справедливыми?

Алекси Петриашвили: Мы убедились в том, что народ Грузии, общество Грузии силовыми методами не спугнуть. Наоборот, это было, так сказать, контрпродуктивно для режима Иванишвили. После каждого факта избиения активистов, политических оппонентов или же моего коллеги-дипломата, бывшего посла Гии Джапаридзе, которого они зверски избили, подкараулив его у дома, – несмотря на это, на следующий день или в тот же вечер на улицу выходило в разы больше протестующих. Естественно, это было, когда народ понял, что мы встали перед фактом – это уже стало фактом, что они преодолели вето президента Саломе Зурабишвили. Несмотря на это, сегодня в воздухе чувствуется – и в столице, и в небольших городах Грузии – возможный обвал власти. Я не имею в виду, что это будет обвал госструктур, но, может быть, в Грузии к 26 октября будет ситуация, похожая на выборы 1990 года после апрельских событий, когда все были против Коммунистической партии. И коммунисты сами уже поняли, что выборы проиграны, и народ будет голосовать против руководящей партии и режима.

– Давайте поговорим о стратегии правящей партии. Батоно Гия, спрошу у вас как у бывшего политтехнолога, несмотря на то, что ваша позиция радикальна и кристально ясна – «ни голоса правящей партии». Недавнее заявление премьер-министра страны, других высокопоставленных представителей власти дают представление о том, с какими лозунгами они рассчитывают победить на октябрьских выборах. Ираклий Кобахидзе, например, говорит, что «с нашими абхазскими и осетинскими братьями и сестрами единая сильная Грузия должна стать полноправным членом европейской семьи в 2030 году». И он дальше отмечает, что «Грузия займет свое законное место с суверенитетом, с достоинством, с ценностями». Антизападная риторика плюс суверенная демократия, плюс традиционные ценности, анти-ЛГБТ-пропаганда – все это мы увидим на этих выборах, скорее всего. Расчет верен, это может стать формулой успеха в данной ситуации?

Гия Хухашвили: Я бы не сказал, что это формула успеха, но их планы понятны. Да, вы абсолютно правильно сказали, что у них политика такая: идти в Россию, но прикрываться флагом Евросоюза. То есть они прячутся за флагом Евросоюза, а на самом деле идут в Российскую империю. Но эта игра уже давно начата, и она уже расшифрована, люстрирована, и сейчас на это абсолютное большинство избирателей, конечно же, не купится. Что касается планов...

– Включая территориальную целостность, включая «наших абхазских и осетинских братьев»?

Гия Хухашвили: Что касается территориальной целостности, да, они эту фишку хотели разыграть, но и абхазы, и даже, как ни странно, Россия уже холодным душем обдала их насчет этого. Вы знаете, наверное, последние заявления абхазской политической элиты так называемой и российских деятелей, что это идиотский план, никакого возврата, никакого воссоединения не будет, не предусматривается – не то что к 30-му году, а вообще еще 300 лет можете об этом говорить, даже не надейтесь. Так что эта схема уже оказалась непроходной, это уже понятно.

Что касается самого плана, куда движется Бидзина Иванишвили, я думаю, у него технология довольно-таки хорошо отработана. Они, конечно, не объявят, что они идут в Россию. Бидзина Иванишвили хочет повторить историю XVIII века, когда Грузия подписала Георгиевский трактат с Российской империей. Каким образом он собирается это сделать? Это интересный вопрос. Вы знаете, что на столе переговоров лежит так называемый формат «3+3», то есть региональные державы – это Турция, Иран и Россия с одной стороны, а с другой стороны три страны Южного Кавказа – Грузия, Азербайджан и Армения. Формат, который был предложен в свое время [Реджепом] Эрдоганом. Я думаю, что Бидзина Иванишвили за кулисами уже дал согласие на этот формат, но это первый этап его плана: нам объявят, что вот, что мы можем сделать, из-за того, что мы достойно себя ведем, Запад нас отверг, Запад нас оставил, мы хотели, конечно, в Евросоюз, но они сами ушли, так что у нас нет другого выхода, кроме как войти в это объединение как бы под прикрытием Турции, Ирана и так далее и тому подобное. Если народ на это купится и этот вариант пройдет, после этого Иванишвили уже подключает Православную церковь, которая начинает говорить о том, что Иран, мусульмане, Турция и так далее...

– Мы увидели в День святости семьи союз власти и церкви...

Гия Хухашвили: Да, как это было в конце XVIII века. И даст такую альтернативу: или идем в этот Союз, то есть Иран, Турция и Россия будут интересы здесь распределять, или наши единоверцы, скажем так, православная Россия – да, с Россией у нас проблемы, но с другой стороны, Россия и есть формула решения этих проблем в некоторой степени, так что давайте выбирать...

– Или ждать на сквозняке, как они говорят…

Гия Хухашвили: Да. Бидзина Иванишвили хочет в историю войти, как Эрекле II, который подписал в свое время с Российской империей трактат. Но на самом деле, я думаю, эта схема уже понятно, что непроходная. На самом деле его историческая участь – это стать Серго Орджоникидзе. Это понятно. Так что его планы понятны, сейчас просто надо эти планы все время расшифровывать, люстрировать, показывать народу и показать, что на самом деле никакой он не царь грузинский, который печется о Грузии, а представитель Российской империи, то есть Серго Орджоникидзе, он как бы стоит во главе 11-й армии, которая во времена Первой Грузинской республики оккупировала Грузию. Так что его игры уже всем понятны.

Я последнюю неделю только этим и занимаюсь, что шифрую в международной прессе, скажем так – и телеканалам, и Le Monde, и Daily Mail, и The Economist, – то есть наша цель, чтобы объяснить вот эту схему, его эти планы.

– А большие игроки тоже заинтересованы в этой схеме, или это только для спасения власти Бидзина Иванишвили?

Гия Хухашвили: Иран и Турция заинтересованы, конечно. Это была инициатива Турции. И на прошлой неделе было заявление очень важное президента Азербайджана, где он сказал, что вопросы региона должны решать региональные страны и никакая сторонняя сила никогда не влияла и не повлияет на волю этих государств.

– Но у [Ильхама] Алиева несколько другой интерес, другие амбиции...

Гия Хухашвили: Да. И Грузия сейчас оказалась вот в самом центре региональной политики. Вы понимаете, что Грузия – это ключ не только к закавказским странам, а это ключ и к странам Центральной Азии. Так что ставки сейчас очень высокие, они геополитические. Мы сейчас не говорим о каком-то внутриполитическом процессе, мы говорим, что здесь ставки очень высокие, и Запад это прекрасно понимает. Так что здесь идет столкновение, я бы сказал, глобальное, и мы часть этого. И эту задачу долгосрочного развития, конечно, грузинский народ должен решать, с кем хотим жить – мы хотим жить в этом региональном болоте или получить функцию и выход на цивилизованный мир.

– Батоно Гия, вы уже вспоминали церковь. Бывшие сторонники «Мечты» или, скажем так, консервативная, но не антизападная часть общества – какой у них выбор, к кому они могут уйти? Кто и что может им предложить сейчас, в преддверии этих критически важных выборов?

Гия Хухашвили: К сожалению, понимаете, в чем дело: у нас проявилась сила на самом деле, такая сила, стихия, скажем так, – это молодежь, но она не структурирована, она не организована. Это как бы стихия, которая сметает все преграды перед собой и дает энергию всей стране.

Что касается политической оппозиции… Да, пока что дела, я бы не сказал, что обстоят хорошо, но здесь появился на наше счастье, скажем так, лидер, как бы паровоз всего процесса – это президент страны (для меня это было большим сюрпризом, я сразу вам скажу), которая дает уже формулу дальнейшего развития событий. Да, можно какие-то вопросы задавать по каким-то пунктам, но у нее есть совершенно четкий план, как должны развиваться в дальнейшем события. Она является единственной легитимной фигурой на сегодняшний день в стране. Почему единственной? Потому что власть, исполнительная и законодательная, вышла за рамки Конституции, то есть власть сейчас устроила некий путч в стране: они пошли против Конституции, вышли за рамки своего мандата, который им дал народ, а народ им дал указание, чтобы они двигались в Европу. Они начали саботировать Конституцию, значит, ведут вялотекущий государственный переворот в стране. В этом случае, по нашей Конституции, народ имеет право ввести прямое демократическое правление, то есть отобрать ее у исполнительной власти и заставить власть вернуться в конституционное русло. А это произойдет на выборах. Потому я называю это референдумом, то есть восстановлением конституционного порядка в стране.

– Батоно Алекси, какие надежды вы связываете с президентом, с фигурой Саломе Зурабишвили? Лидеры оппозиции после преодоления президентского вето прямо призвали ее возглавить протест. Но как это может быть сделано?

Алекси Петриашвили: Я думаю, что она уже приложила свои усилия, создав вот эту «Грузинскую хартию». Это очень важная платформа, и думаю, в скором будущем это оформится официальным подписанием, потому что для избирателей, для общества Грузии очень важно знать, что обещают и что предлагают оппозиционные партии на следующий день – темы, направления, приоритеты, которых она в своей «Хартии» касается, это, естественно, упразднение закона об «иноагентах», подготовка страны к внеочередным выборам, все те реформы, которые необходимы в очень скором времени, а также вопрос формирования правительства. Это, может быть, обсуждается сейчас между политическими партиями, но она предложила очень важную платформу, и она собирает под эту платформу оппозиционные партии.

– Но это планы даже не на завтра, а на послезавтра. Сначала надо победить.

Алекси Петриашвили: Да, на послезавтра. Но она исполняет реально функцию объединителя всех этих сил, оппозиционных партий. Сейчас очень важно не терять ни одного голоса в копилку оппозиции, чтобы максимально уверенно выиграть. Как в футболе, когда и судья не на твоей стороне, и стены, нужно выиграть с таким счетом, чтобы ничто не смогло препятствовать оформлению этого выигрыша. Так что я считаю, что она сделала очень важный, очень полезный ход. Естественно, 26 октября – день выборов, это референдум, и референдум должен определить, куда мы идем. Саломе Зурабишвили еще будет...

– …Кстати, она предложила вчера и другой референдум: собрать подписи и попробовать назначить еще один, с тем же вопросом – европейское будущее или разворот в сторону России.

Алекси Петриашвили: Формально, с легальной точки зрения реализовать этот план будет невозможно, потому что сейчас нет контроля над территориями Абхазии и Самачабло / Цхинвальского региона, это раз. Во-вторых, для проведения такого референдума необходима подпись со стороны председателя правительства, что исключено, а также необходимо проверить и подтвердить легитимность подписей – это функция Центральной избирательной комиссии, и это также исключено. Но я считаю, что не стоит сейчас зацикливаться на этом, правильно это или неправильно, сам референдум уже объявлен – это 26 октября. Это реально референдум, который определит будущее Грузии. Это будет историческим днем для Грузии, и мы все должны к этому готовиться.

Насколько я чувствую, считаю, понимаю и слушаю мнения наших сограждан, они готовы регистрироваться как наблюдатели и участвовать в этой предвыборной кампании. Вот этот дух единства, несмотря на то что у политиков есть свои разногласия, этот дух единства чувствуется. И этому очень сильно способствовала и содействовала именно «Грузинская хартия», инициированная Саломе Зурабишвили.

– Батоно Гия, тем не менее, несмотря на всеобщий подъем, небывалый протестный заряд, нужна четко выверенная стратегия, тактика, арифметика, если угодно. Кто может преодолеть 5-процентный барьер? Как сделать так, чтобы «Грузинская мечта» была в меньшинстве? Только потом имеет смысл говорить про любые хартии, сначала нужно победить. Какие партии, в каком виде должны идти на эти выборы – это «Национальное движение», это какие-то коалиции или что-то еще? Как вы это видите?

Гия Хухашвили: Я думаю, что минимум должно быть три политических центра, потому что технология двухполюсности очень хорошо отработана у власти, когда они создавали на противоположном фланге некий «Титаник», всех своих политических оппонентов сгоняли в лагерь «Национального движения», и, демонизируя «Национальное движение», они всегда вели страну к негативному выбору, то есть между плохим и еще худшим. И в принципе, это был проходной вариант. В этом плане терялся тот сегмент электората, которому не нравится, конечно, «Грузинская мечта», но не нравится и «Национальное движение». То, что людям не нравится настоящее, но это не значит, что они готовы идти в прошлое, которое также ущербно. Так что как минимум три политических центра нужны.

Я думаю, что очень перспективное объединение – это «Лело» и «Ахали» так называемые, которые находятся на подъеме. Вот это уже формирующийся, я думаю, политический центр, альтернативный, который забирает те голоса, которые хотят идти в будущее и не готовы идти в прошлое. Само собой, «Национальное движение», я думаю, будет и четвертый элемент – тот же [Георгий] Гахария, несмотря на то, что...

– Играть на электоральном поле «Мечты»?

Гия Хухашвили: Да, того электората, который в свое время голосовал за «Мечту». Но сейчас у них проблемы, потому что Гахария в этом процессе как-то выпал из политической пачки. Почему? Потому что ему сложно настроить некую коммуникацию с молодежью, которая является движущей силой всего процесса, потому что на него есть компромат – июньские события, когда он получил некое клеймо негативное. Но Гахария все-таки остается в пачке. Есть и другие партии. Так что минимум три, максимум четыре или пять. Я думаю, что лучший вариант, это чтобы были четыре блока. В этом случае, я думаю, остатка, которым может воспользоваться власть, от тех партий, которые не преодолеют барьер, будет минимум, и в этом случае, я думаю, все будет в порядке.

Но главное, опять же, я думаю, что эта кампания должна проходить агрессивно – ни одного голоса за «Грузинскую мечту»! Народу нужно дать понять, что с «Грузинской мечтой» мы идем в Российскую империю – империю, которая оккупировала грузинские территории, которая исторически всегда поступала с нами жестким образом и угнетала нас. Так что суть кампании абсолютно понятна, абсолютно прозрачна: агитировать народ, что пусть дадут голос кому хотят, кроме «Мечты». То есть это, опять же, негативный выбор, к сожалению.

– Бидзина Иванишвили заявил, что он таким образом предотвращает революционный сценарий, и этот скандальный закон, который настроил против него все общество, вывел людей на улицу, нужен был для этого.

Гия Хухашвили: Нет, ну это глупости, он сам понимает, что никакой революции…

– Выборы полностью исключают такой сценарий?

Гия Хухашвили: Он понимает, что никакой революционный сценарий в Грузии невозможен, он просто виртуальную картину пытается как-то обрисовать. Я думаю, что это в интересах самой власти повести дела к столкновению. Почему? Потому что власть думает, что у них больше мускулов, и они просто изобьют и напугают общество. Так что на эту провокационную игру обществу не надо поддаваться. Мы должны действовать мирно, не должны идти на татами с властью, на борьбу, а идти именно к выборам, спокойно, но принципиально довести дело до этого. Не надо поддаваться сейчас на провокации. Этот процесс мирный, который закончится, я в этом уверен, победой грузинского общества.

Подписывайтесь на нас в соцсетях

• Facebook
• Telegram
• Instagram
• X (Twitter)
• Youtube